Религия в ойратской политике династии Цин

Династия Цин в период 1680-х - 1750-х гг. в своих отношениях с ойратами (джунгарами и хашутами) активно использовала потенциал и значение буддизма для достижения своей основной цели - подчинения этих кочевников. При этом она выступала в качестве мироустроительницы и законодательницы, стремясь поставить под свой контроль не только ойрато-тибетские отношения, но и получение образования ойратскими ламами, для чего добивалась их обучения в пекинских монастырях. В случае явного или тайного неподчинения Пекин обвинял ойратских правителей в их отказе от учения Будды, заявляя о себе как единственном истинном защитнике учения Гелук и лично Далай-ламы. Такая политика, наряду со сложным политическим процессом в Тибете и межойратскими усобицами, оказала свое воздействие на кризис в ойратском сообществе в сер. XVIII в.

Religion in qirat Qing dynasty politics

During 1680s-1750s the Qing dynasty in its relations with the Oirats (Jungars and Khoshuts) actively used the potential and significance of Buddhism to achieve its main goal - the subordination of these nomads. At the same time, it had acted as a peacemaker and legislator, seeking to put under dynasty’s control not only the Oirat-Tibetan relations, but also the education of the Oirat lamas, and had tried to get them for their education in the Beijing Buddhist monasteries. In case of overt or covert insubordination, Beijing usually accused Oirat rulers in their rejection of Buddha’s teaching and conversion to Islam, claiming itself to be the only true defender of the teachings of Geluk school and personally the Dalai Lama. Such a policy, along with a complex political process in Tibet, and the Oirat internal strife, had had its impact on the crisis in the Oirat community in the middle of XVIII century.