В конце 2015 г. Европа столкнулась с уникальным явлением в современной истории - взрывным характером миграционных процессов. Массы вынужденных переселенцев и экономических мигрантов с Ближнего Востока, привлекаемые образом Европы как оазиса материального достатка, демократии и прав человека, настойчиво пытаются стать ее полноправными обитателями. В результате мягкая сила начинает приносить Европе не только политические бонусы, но и серьезные вызовы ее экономической, социальной, политической и даже социокультурной сфере, последствия которых никто предсказать сейчас не в силах. В том числе труднопредсказуемы и последствия для мягкой силы: останется ли Европа мировым авторитетом в гуманитарной области или понесет серьезные репутационные потери?
At the end of 2015, Europe faced a unique phenomenon in modern history - the explosive nature of migration processes. Mass of internally displaced persons and economic migrants from the Middle East are aggressively trying to become full residents, attracted by the image of Europe as an oasis of prosperity, democracy and human rights. As a result soft power begins to bring Europe not only political advantages but also serious challenges to its economic, social, political and even social-cultural spheres, the consequences of which are unpredictable now. It is hard to predict implications for soft power as well: will Europe remain world authority in the humanitarian field or will it suffer serious reputational loss?